Автор: Ховард Филлипс Лавкрафт
Серия: Гримуар
Твердый переплет: 148х218х25 мм.
Масса: 590 г
Москва: Энигма, 2017 год, 512 стр.
ISBN 978-5-94698-080-7
«В начале был ужас», — так, наверное, начиналось бы Священное Писание по Ховарду Филлипсу Лавкрафту (1890—1937). «Страх — самое древнее и сильное из человеческих чувств, а самый древний и самый сильный страх — страх неведомого», — констатировал в эссе «Сверхъестественный ужас в литературе» один из самых странных писателей XX в., всеми своими произведениями подтверждая эту тезу.
В состав сборника вошли признанные шедевры зловещих фантасмагорий Лавкрафта, в которых столь отчетливо и систематично прослеживаются некоторые доктринальные положения Золотой Зари, что у многих авторитетных комментаторов невольно возникала мысль о некой магической трансконтинентальной инспирации американского писателя тайным орденским знанием. Думается, «Некрономикон» станет реальным прорывом в понимании сложного и противоречивого творческого наследия мэтра «черной фантастики» и первой серьезной попыткой передать на русском языке всю первозданную мощь этого ни на кого не похожего автора, сквозящую и в его тяжелом, кажущемся подчас таким неуклюжим синтаксисе, и в причудливо-архаичной лексике.
Вообще, следует отметить крайнюю энигматичность полных «тревожащей странности» текстов Лавкрафта, инкорпорирующего в своей авторский миф весьма темные аспекты эзотерического знания, демонологических ритуалов и оккультных практик, не следует забывать и о мистификационных коннотациях, отсылающих к редким и зачастую фантастическим источникам. Тем не менее некоторые литературные критики пытались причислить чуждое всякой этической дидактики творчество американского писателя к научной фантастике и готическому роману. «В настоящей истории о сверхъестественном есть нечто большее, чем таинственное убийство, полуистлевшие кости и саван с бряцающими цепями. В ней должна быть ощутима атмосфера беспредельного иррационального ужаса перед потусторонними силами, — отвечал мэтр, демонстрируя полный индифферентизм к позитивистской науке и судьбам человечества. — Литература ужаса — это отдельная, но важная ветвь человеческого самовыражения, и потому будет востребована лишь очень небольшой аудиторией. И все же кто сказал, что черная фантастика столь уж беспросветна? Сияющая великолепием чаша Птолемеев была выточена из черного оникса».
СОДЕРЖАНИЕ
Н. Бавина. Лицом к лицу пред пропастию темной
Ю. Стефанов. Автопортрет на фоне инфернального пейзажа
НЕКРОНОМИКОН. Повести и рассказы
Другие боги
Празднество
Музыка Эриха Занна
Натурщик Пикмэна
Сторонний
Наваждающий тьму
Кромешные сны
Серебряный ключ
Серебряный ключ отмыкает пути
Сон о неведомом Кадате
Тень тьмы времен
Ж. Менегальдо. Эзотерический метаязык на службе фантастического начала в творчестве Х. Ф. Лавкрафта
На ЗАДНИКЕ обложки:
Воистину тот, кому приснился сон о неведомом Кадате, мечен колдовской напастью, ибо заглянул он в ту кошмарную преисподнюю, куда не заглядывал ни один смертный, не продавший душу дьяволу. Отныне обречен он на потусторонние скитания меж сном и явью — то в запредельных многомерных континуумах, пространство и время которых деформированы иррациональным ужасом, то в циклопических мегаполисах, погребенных на океанском дне, то в галлюцинативных лабиринтах катакомб с их бесконечными анфиладами пещер, гротов и некрополей, населенных инфернальными конфигурациями органических форм, глумливо пародирующих человека… И только тогда, когда одинокий скиталец проникнет в магическую иероглифику канувших в лету эонов, откроется ему зловещий Некрономикон безумного араба Абдуля Альхазреда и серебряный ключ отомкнет, наконец, сокровенный путь, ведущий в сердце абсолютного хаоса, — туда, где в кромешной тьме космической ночи воздвигнут черный трон неисповедимого бога Азафота…
В состав сборника вошли признанные шедевры зловещих фантасмагорий Лавкрафта, в которых столь отчетливо и систематично прослеживаются некоторые доктринальные положения Золотой Зари, что у многих авторитетных комментаторов невольно возникала мысль о некой магической трансконтинентальной инспирации американского писателя тайным орденским знанием. Думается, «Некрономикон» станет реальным прорывом в понимании сложного и противоречивого творческого наследия мэтра «черной фантастики» и первой серьезной попыткой передать на русском языке всю первозданную мощь этого ни на кого не похожего автора, сквозящую и в его тяжелом, кажущемся подчас таким неуклюжим синтаксисе, и в причудливо-архаичной лексике.
Вообще, следует отметить крайнюю энигматичность полных «тревожащей странности» текстов Лавкрафта, инкорпорирующего в своей авторский миф весьма темные аспекты эзотерического знания, демонологических ритуалов и оккультных практик, не следует забывать и о мистификационных коннотациях, отсылающих к редким и зачастую фантастическим источникам. Тем не менее некоторые литературные критики пытались причислить чуждое всякой этической дидактики творчество американского писателя к научной фантастике и готическому роману. «В настоящей истории о сверхъестественном есть нечто большее, чем таинственное убийство, полуистлевшие кости и саван с бряцающими цепями. В ней должна быть ощутима атмосфера беспредельного иррационального ужаса перед потусторонними силами, — отвечал мэтр, демонстрируя полный индифферентизм к позитивистской науке и судьбам человечества. — Литература ужаса — это отдельная, но важная ветвь человеческого самовыражения, и потому будет востребована лишь очень небольшой аудиторией. И все же кто сказал, что черная фантастика столь уж беспросветна? Сияющая великолепием чаша Птолемеев была выточена из черного оникса».
СОДЕРЖАНИЕ
Н. Бавина. Лицом к лицу пред пропастию темной
Ю. Стефанов. Автопортрет на фоне инфернального пейзажа
НЕКРОНОМИКОН. Повести и рассказы
Другие боги
Празднество
Музыка Эриха Занна
Натурщик Пикмэна
Сторонний
Наваждающий тьму
Кромешные сны
Серебряный ключ
Серебряный ключ отмыкает пути
Сон о неведомом Кадате
Тень тьмы времен
Ж. Менегальдо. Эзотерический метаязык на службе фантастического начала в творчестве Х. Ф. Лавкрафта
На ЗАДНИКЕ обложки:
Воистину тот, кому приснился сон о неведомом Кадате, мечен колдовской напастью, ибо заглянул он в ту кошмарную преисподнюю, куда не заглядывал ни один смертный, не продавший душу дьяволу. Отныне обречен он на потусторонние скитания меж сном и явью — то в запредельных многомерных континуумах, пространство и время которых деформированы иррациональным ужасом, то в циклопических мегаполисах, погребенных на океанском дне, то в галлюцинативных лабиринтах катакомб с их бесконечными анфиладами пещер, гротов и некрополей, населенных инфернальными конфигурациями органических форм, глумливо пародирующих человека… И только тогда, когда одинокий скиталец проникнет в магическую иероглифику канувших в лету эонов, откроется ему зловещий Некрономикон безумного араба Абдуля Альхазреда и серебряный ключ отомкнет, наконец, сокровенный путь, ведущий в сердце абсолютного хаоса, — туда, где в кромешной тьме космической ночи воздвигнут черный трон неисповедимого бога Азафота…